Де-Факто N 12 (2012г.)

ЕГО КРАСНОРЕЧИВОЕ МОЛЧАНИЕ…

Идея проведения международного фестиваля пантомимы впервые была апробирована в 2008 году. Эксперимент удался и выдержал испытание на живучесть. В 2010-м состоялся второй фестиваль, который был приурочен к 75-летию Леонида Енгибарова и получил его имя. Во втором фестивале принял участие внук великого мима Петр Поппер, который постоянно проживает в Праге и впервые приехал в Армению. На  III Международном фестивале пантомимы имени Леонида Енгибарова на “ура” была принята постановка режиссера Ара Арутюняна “Фильм. Фильм. Фильм” (“Мим студио”, Армения). Пантомима, в которой комически представлен процесс съемки фильма, процесс, где и зритель может стать участником съемки. Представляем интервью с художественным руководителем “ Мим студио” Ара Арутюняном.

-Здравствуй, мим! Мне придется тебя разговорить. Как и когда пришло к тебе Молчание?

- Я поступил в Государственный Институт театра и кино на факультет пантомимы в 2000 году. До этого я танцевал. Особое место в моем репертуаре занимали композиции М. Джексона. Мне очень хотелось получить вот этот образ. Ну, получил. А потом, как у каждого творческого человека, последовало ощущение пустоты. Вот тогда и пришло решение выучиться мимическому искусству. Сдал экзамен по армянскому языку и срезался. Но, это не остановило меня. Я взял и зашел на экзамен по этюдам и показал свою композицию “Кукла”. Она оживает, у нее начинает биться сердце. Знакомится с окружающим миром, а в конце “потухает”. Комиссия во главе с С. Саркисяном посмотрела и спросила меня о результате предыдущего экзамена. Я опустил голову. Они отрегулировали все вопросы, и я был принят. На следующий год в институте открылся факультет режиссера танцевального искусства, курс балетмейстера Вилена Галстяна. Меня попросили поучаствовать в подтанцовке. После экзамена Вилен Галстян предложил мне перейти на новый факультет. Но к этому времени я настолько осознал, что искусство пантомимы более осмысленно, более глубинно, что возвращение к танцам меня совсем не прельщало. Промелькнула мысль, что можно как-нибудь совместить. На новом факультете я проучился всего год. Что мне не понравилось? Образы балета , как я считаю, лишены подлинности. Слишком много искусственного. Эмоции, которые выражают артисты балета – я им не верю. На факультете пантомимы я научился молчать. Здесь эмоции проявляются не столько на уровне телодвижений, сколько на флюидном уровне. Главное уметь передавать эмоциональное и психологическое состояние героя так, чтоб у зрителя не появлялось побуждающего толчка - повелительного наклонения “говори!” Искусству эмоциональной достаточности, психологической выразительности меня научил Степан Шагинян, который учился у Арсена Поладова и Марселя Марсо.

- Раз уж ты перешел порог театрального института, неужели не было соблазна соприкоснуться с искусством театра вообще?

- На тот период я был охвачен желанием постичь немое искусство. Я очень ценю фразу: “Его красноречивое молчание”. Это настолько мое!

- Наверняка изучил шедевры немого кино…

- Фильмы Чарли Чаплина, а вместе с этим и творчество Леонида Енгибарова и Вячеслава Полунина. Пробовал подражать многим, но Лене – никогда!

- Потому что ты сформулировал для себя такое вот табу – “Неподражаемо!”?

-Нет. Это глупо – повторять Леню. Я не говорю, что Чаплин – это доступно. Он тоже высокая планка. В Енгибарове столько детства, чистоты, прозрачности! И он, в первую очередь, поэт, художник, а потом уже клоун.

- А как состоялся твой “выход на арену” или, все – таки, на сцену?

- После института я был охвачен идеей о создании своей театральной труппы. Так появился “Mim studio”.

- А почему не Театр пантомимы?

- Я не играл в Театре пантомимы. Только участвовал в спектакле Вардана Айгекци “ Аракнер” в театре Г.Маляна и снялся в фильме Г.Закаряна “ Мечтаю”. Что касается Театра пантомимы, то у нас жанр другой. Есть Дерево – искусство пантомимы, а мы одна из ветвей, которая питается из тех же корней. У нас – эстрадный жанр, нецирковая клоунада. “ Mim studio” существует с 2003 года. Труппа состоит из Айка Исраеляна, Ованнеса Аджиняна и меня.

- Как ты оказался в проекте “ Когда скользят звезды”?

- Мне предложил режиссер проекта А. Мирзаханян. Первая реакция была отрицательной, ведь я никогда не становился на коньки. Но он уговорил меня, аргументируя тем, что никто из участников проекта не выходил на лед прежде. Никогда не забуду свои первые шаги на льду, ощущение неуверенности и какой-то беззащитности. Мне повезло с партнершей Сусанной Хачатрян и тренером Алиной Бадалян. Постановки номеров были мои, а они помогали мне преодолевать технические сложности.

- Сложности действительно были. Ведь в первое же ваше выступление вашу пару постигла неудача.

- Наш первый номер – “Пираты Карибского моря”. Я взял на себя слишком много. Эта сложная поддержка, падение Сусанны, серьезная травма – не могу найти нужных слов, чтоб передать мой шок. Для меня тема льда и проекта в одночасье закрылась. На следующий день пошел проведать Сусанну, а она назначает время тренировки. Я опешил! Видимо, у спортсменов есть какая-то непоколебимость, особая закалка. Мы снова вышли на лед, много экспериментировали, многое пробовали. Сусанна мне доверяла. Она придерживалась убеждения, что в любом деле главная составляющая – доверие.

В номерах я использовал какие-то эпизоды из наших театральных постановок. Рекордным по технике и драматургии был финальный номер. Да и длился он девять минут! Это что-то из ряда вон выходящее. Но дело не в хронометраже, а в достаточной содержательности и законченности номера. Самым большим своим достижением считаю прыжок в финале – двойной каскад! В итоге, мы стали победителями проекта.

- И все же, проведи сравнение: Ара Арутюнян на льду и на сцене.

- Ледовая арена это не сцена. Ни о какой камерности и речи быть не может. Умение завладеть зрителем легко дается на сцене. Здесь же требовались совсем друге энергетические ресурсы. Лед – не проводник, когда как сцена – это проводник. Лед не давал мне эмоционального заряда, он диктовал мне строго соблюдать законы и правила: техника, может даже какая-то автоматика. Но, несмотря на это, я хочу продолжить свою реализацию на льду.

- Твоей физической подготовки хватило, чтоб поднимать партнершу и делать сложные поддержки? Или пришлось мускулы подкачать, штангой позаниматься?

- Меня многие об этом спрашивают! Представьте, не пришлось. Сила воли. Я должен был. И все тут…

- Вернемся на сцену…

- “Mim studio” имеет уже свою хоть и небольшую, но историю. Помимо выступлений на родине мы приняли участие в нескольких фестивалях в Киеве, где показали спектакль “ Над облаками” и моноспектакль “В зеркале”. У нас были гастроли в Тбилиси и Дубае.

-Программа минимум выполняется. А как насчет программы максимум?

- Культура пантомимы не занимает нужной ниши в современном искусстве. У нас есть Государственный Театр пантомимы, у которого нет своей сцены. Это плохо. Зритель более или менее осведомлен о существовании у нас пантомимного искусства. Моя цель – расширить аудиторию, привить зрительскую любовь к пантомиме. Знаете, что есть в искусстве пантомимы? Сентиментальность – одно из самых прекрасных проявлений человеческой души! Вот она – то и является главным посылом, который аккумулирует чистые и благородные порывы, добрые дела. А это так важно в нашей с вами действительности…

Марианна Кабабаян